Преодоление христианства

 

3. Исследование истоков христианства.

 

 

 

       До сих пор христианской идеологии везло, ибо последние несколько столетий её критиковали либо сектанты, либо атеисты. И действительно, в наше время гораздо безопаснее быть просто безбожником, чем многобожником. В этом и заключен основной вред от воздействия современных массовых монорелигий.

 

       Нельзя забывать, что весь религиозный шовинизм начался со времен утверждения Единобожия. Само слово «язычник» означает «чужой», «посторонний», «прочий», то есть человек низшего сорта. В английском языке это слово как понятие, обозначающее человека, поклоняющегося нескольким Богам, до сих пор звучит как «PAGAN», то есть поганый. Не нужно обладать хорошим образованием или въедливостью дотошного историка, чтобы во всех священных книгах монотеистов от Пятикнижия Моисея, Ветхого и Нового заветов, посланий больших и малых пророков до Талмуда и Корана найти открытые призывы к уничтожению язычников, разрушению их жилищ, святынь, разграблению имущества. Чрезвычайно популярны слова Христа о любви к ближнему. Никто, правда, не поясняет, что под «ближним» в Единобожии понимается только человек одной с тобой веры.

 

       Впрочем, начнем с самого начала.

       Общеизвестно, что Моисей был выгнан из коллегии египетских жрецов за убийство, однако же, это не помешало ему популяризировать полученные им эзотерические знания и преобразовать их в совокупность своих поучений, которые ему «внушил сам Бог». Кроме того, история о его происхождении на свет больше напоминает сюжет детективного романа. Целью же его жизни, по собственному признанию, было выкрасть высшие знания, заключенные в храмах Египта, что ему и удалось. А государство, являвшее собой образец политического долголетия (около 5500 лет), прекратило существование как единое целое после того, как таинства мистерий Озириса легли в основу спасения избранного народа.

       В чем Моисею принадлежит бесспорное авторство, так это запрещении смешанных браков и широкомасштабном использовании страха в религиозных целях: «Народ пусть ждет и дрожит». Общеизвестно, что Моисей поклонялся Элохиму. Но беда как назло заключается в том, что это слово обозначает множественное имя Бога, то есть «Боги», в то время как Бог в единственном числе, в каковом и полагается быть Единому Богу – Эл.

       В Библии Бог постоянно путается, упоминая себя то в множественном, то в единственном числе. Получается, что Моисей был «мерзким многобожником», в адрес которых вылито столько грязи им же, не говоря уже о том, что по торжественным случаям он приносил обильные жертвы – тоже совершенно языческий обычай. Почитайте повнимательнее Библию, и Вы ясно увидите генезис идеи Единого Бога как идеи чисто политической, особенно оформившейся во время вавилонского рабства. Тезис о пресловутом богоизбранничестве народа также вызывает сомнения, ведь этимологическое происхождение слова Израиль означает – борющийся с Богом. Тогда получается, что народ, выбранные Богом, с ним же и борется. Ну, это ж слишком.

 

       Справедливости ради нужно заметить также, что Моисей — это всего лишь собирательный литературный образ, который складывался с IX по V века до н. э. Образ, испытавший сильное влияние, в первую очередь, египетской традиции и не только её одной, как мы покажем далее. Легенда о рождении Моисея во многих деталях повторяет предание о рождении аккадского царя Саргона. Папирус «Весткар» помогает полнее понять происхождение не только Моисея, но и всей иудейской религии в целом.

       Знаменитый мотив состязания двух религий по тексту Библии изобилует многими любопытными подробностями, для того чтобы можно было понять генезис образа Моисея. Так, едва Моисей предложил показать фараону свои чудеса, якобы происшедшие с ним на горе Синай, как последний мгновенно рассердился и назвал его гнусным обманщиком, который бежал когда-то от египетского рабства, а теперь хитро обставил свое возвращение и пытается фокусами и магическими представлениями ввести людей в заблуждение. С этими словами одновременно царь отдал приказ жрецам продемонстрировать Моисею те же самые «чудесные вещи», чтобы он убедился, что и в этой науке египтяне достаточно сведущи. Затем жрецы бросили свои посохи наземь, и они обратились в змей. Из чего следует, что вся премудрость Моисея не считалась оригинальной еще при его жизни, даже если и предположить, что он жил в действительности.

       Другое знаменитое чудо, когда Моисей ударил посохом по морю и оно раздвинулось, отступив перед евреями и дав им возможность удалиться по сухому пути, явно изобличает свое происхождение из другой сказки папируса «Весткар». В ней некий царевич Бауфра повествует о чародее Джаджаманхе, который, чтобы достать упавшую в озеро подвеску одной из гаремных див фараона, поднял половину вод и положил на другую, обнажив таким образом дно. Кода подвеска была найдена, по его заклинанию озеро приняло прежний вид.

       Исследователь П.Монте справедливо показывает, что некоторые «казни», которым согласно Библии Бог Яхве подверг фараона и его подданных, имеют параллели в более ранней по происхождению египетской литературе, а именно: во втором сказании о царевиче Сатни-Хемуасе (сыне Рамзеса II). Так, окрашивание вод Нила в красный цвет заставляет вспомнить слова эфиопского чародея Гора, сына негритянки, предрекающего своей матери: «Если меня победят, вода, которую ты станешь пить, сделается красной, как кровь, и пища, которую ты станешь есть, сделается красной, как кровь, и небо над твоей головой станет красным, как кровь».

       В том же сказании один из трех чародеев-эфиопов, разговор которых подслушал царь Менх-па-Ра, говорит своим друзьям: «Если бы дозволил Амон и если бы владыка Египта не мог меня покарать, я бы напустил свои чары на Египет и оставил народ Египта на три дня и три ночи без света». Таким образом получается, что «изобретатели» Библии просто приписали Моисею чудеса, которые были обычным делом для чародеев Египта.

 

       Из «Истории Синухета» видны другие факты биографии Моисея. Герой повести Аменемхет I, объятый страхом, покидает родину. Моисей также, боясь кары за убийство египтянина, обращается в бегство и направляется в Мадиан. Оба литературных героя, египетский и библейский, встречают радушный прием у бедуинов, оба берут в жены иноземок, с которыми живут счастливо и от которых имеют детей. Отечественный исследователь И.С.Кацнельсон остроумно резюмирует: «Таким образом, в некоторых эпизодах Библии Моисей, а затем и все постепенно сменяют сказочных волшебников папируса „Весткар“, а сюжеты и мотивы их сказаний, развлекающих подданных фараонов, вошли, хотя и в значительно переработанном виде, в канон ветхозаветных книг».

 

       Вот это действительно шок! Сказки, которыми фараон развлекал скучающих придворных, кому-то взбрело на ум превратить в целую религию, да еще и симулировать акт боговдохновленности: якобы сказки придумал сам Бог. И всем этим нам морочат голову вот уже две с половиной тысячи лет! Бедный род людской. Поэтому, если вдруг к вам явится энергичный молодой человек с журналом для мужчин типа «PLAYBOY» и скажет, что это Священное писание, внушенное ему самим Богом, – не смейтесь над ним. Ведь все это уже было.

       Пикантные фотографии девочек – это повествование о двух похотливых старцах, пришедших совращать Сусанну; сексуальная диета для мужчин – это нравоучение о пророке Данииле, которого за отступление от закона заставили есть хлеб, приготовленный из его же кала; реклама автомобилей – это чудесное освобождение из вавилонского плена; комиксы о незатейливых любовных приключениях – это угроза Единого Бога: тот, кто не имеет «детородного члена и у кого раздавлены ятра, не войдет в Царство Небесное».

 

       Не только факты для биографии Моисея были заимствованы из других литературных источников, но и основные идейные доктрины Ветхого Завета. Ранние аналогии принято искать у ассирийцев, вавилонян, греков и египтян, но был и еще более ранний источник, который именно в вопросе идейных заимствований принято почему-то вежливо обходить стороной, зороастризм.

       Известная исследовательница этой древнейшей арийской религии Мери Бойс пишет: «Некоторые книги иудаизма, составленные в ту эпоху, отражают зороастрийские представления. Из иудаизма, обогащенного в течение пятисотлетних контактов с зороастризмом, и возникло в парфянский период христианство – новая религия, уходящая своими корнями в обе эти древние веры: одну – семитическую, другую – иранскую. То, чему учил Зороастр за полторы тысячи лет до этого, обрело, таким образом, новых приверженцев. Но так же, как и в иудаизме, учения Зороастра, приспособленные к иному вероисповеданию, частично утратили свою логичность и последовательность. Ведь учения иранского пророка о сотворении мира, о небесах и аде, о Дне Суда оказались менее логично взаимосвязаны, когда они стали частью религии, провозгласившей существование одного всемогущего Бога, чья неограниченная власть основывается не на справедливости, а на любви. Несмотря на это, даже в новом оформлении эти идеи продолжали оказывать огромное воздействие на стремления человека к добру».

 

       Так, еще Зороастр за много лет до Моисея и всех ветхозаветных пророков считал, что истина, справедливость, верность и смелость – качества, присущие человеку изначально. Добродетель – естественный порядок вещей, а зло – его нарушение.

       Ему принадлежит и религиозная клятва на верность своему Богу в том виде, в каком мы привыкли её понимать и поныне. Еще до рождения Зороастра древние индоарии считали, что мир создан Богами в семь приемов. Семь дней творения затем, спустя века, будут приписаны и Единому Богу. Деление загробного существования на два отделения: Рай и Ад – со всеми соответствующими атрибутами благоденствия и мук, включая даже жарение на сковородках в кипящем масле, также изобретены не в Ветхом Завете, а еще арийскими жрецами.

       Время религиозного возмужания Христа было аккуратно переписано с жизни самого Зороастра вместе со всеми деталями откровения, что беспрестанно дублировалось после во всех священных книгах всех времен и народов.

 

       Вообще откровение свыше – это не семитическое, а сугубо арийское религиозное явление со всеми вытекающими последствиями. Великий пророк опустил кувшин в середину реки, чтобы зачерпнуть чистой воды, и увидел свою Авесту, а спустя две с лишним тысячи лет Мохаммед уронил свой кувшин и, пока он падал на землю, увидел свой Коран. Комментарии, как говорится, излишни.

       Однако, цели этих великих религий были различны, и если Зороастр считал, что первое доматериальное творение мира было хуже и только в физическом исполнении мир получил божественную законченность и выразительность, то ранний иудаизм бросил ком грязи в материальный мир, объявив его исчадьем греха и средоточием нечисти.

 

       Даже само понятие чудотворства измыслил древний индоарий Зороастр, равно как и всю эсхатологическую концепцию мира с окончанием времени, Страшным Судом, наказанием сил зла и установлением царства благоденствия. Им же заложены и основы мессианской идеи мечты о сыне пророка, искупающего все грехи человечества. Отсюда и следует, что сама миссия Кришны, Будды и Христа была предначертана еще Зороастром, не говоря уже об учении о трех конечных замкнутых эрах мироздания. Первой – «Творении» – создании мира из небытия, Второй – «Смешении» – борьбы сил зла и добра, и Третьей – «Разделении» – судном дне и окончательной победе добра.

       Основные черты к портрету Единого Бога и Единого дьявола списаны с зороастрийских Ахура-Мазды и Аримана. Но если в Ветхом и Новом Заветах спасение человека зависит от покаянного безволия и капризов Создателя, то согласно авестийской традиции каждый человек мог заслужить спасение в зависимости от совокупности мыслей, слов и дел, в которые не смеет вмешиваться и изменять по своему усмотрению ни одно Божество.

 

       Мохаммеду принято приписывать изобретение сложного религиозного ритуала очищения и пятиразовой ежедневной обязательной молитвы, но и этому автор – Зороастр, равно как и самого понятия «символа веры» и сложной системы культовых ценностей, способствующих закреплению и генерации религиозного чувства от поколения к поколению. Молитвы, литургии, психическая и магическая концентрация сверхчувственной воли на образе, заклинания против демонов – все это снова он.

       И что уж всего прискорбнее для христианства, так это то, что древний индоарийский пророк за полторы тысячи лет до Христа изобрел и Троицу, и Святого Духа. Откровенное списывание Всемирного потопа и Ноева ковчега у вавилонян, таким образом, дополнило художественные достоинства Ветхого Завета.

 

       А чтобы довершить ниспровержение канона, нужно еще отметить, что сама традиция апокалиптической литературы в Иране была известна раньше, чем на берегах Мертвого моря, и если библейская школа нагнетала страхи вокруг падения Иерусалима, то авестийская школа сгущала мрачные тона своего эсхатологизма вокруг завоевательных походов Александра Македонского, что опять же имело место несколькими веками раньше.

 

       Иерархическое устройство церкви, сложная ритуальная часть, календарные праздники, институт жречества – и здесь зороастризм был первым. Даже ранние формы индуизма не могут соперничать с ним в первенстве по многим принципиальным вопросам теории и практики. Зороастризм был первой настоящей религией в полном смысле этого слова вообще, и все остальные: индуизм, иудаизм, христианство, ислам – это лишь более поздние искажения оригинала, который, кроме того, отличался от всех последующих версий и большим оптимизмом, жизненной энергией, мужеством, несравненно большей способностью творить добро вопреки обстоятельствам.

       «Око за око, зуб за зуб», – ничего подобного это высказыванию «наигуманнейшего» Христа Вы не встретите в Авесте. И та же Мери Бойс с женской подкупающей откровенностью заявляет, что зороастризм – это «благородная религия», давая нам понять, что ни иудаизм, ни христианство, ни ислам современной женщине таковыми не представляются, а уж в чем-в чем, а в благородстве современные женщины разбираются ввиду неизбалованности им.

 

       Единственное, в чем изобретатели Ветхого Завета могут претендовать на абсолютное авторство, так это в изобретении самого понятия «религиозной», «священной» войны, методология которой весьма подробно дана во «Второзаконии», а затем еще более скрупулезно отработана Кумранской общиной в таких документах, как «Кодекс войны», «Книга Тайн» и «Устав для всего общества Израиля в конечные дни». Ни в одной другой религии мира ранее подобная методология столь тщательно не отрабатывалась, и лишь позднее в данном деле преуспел ислам, да знаменитые Крестовые походы также имели недюжинную теоретическую базу.

 

       Последнее же чудо-чудесное заключается в том, что знаменитые десять заповедей существуют в двух вариантах: первый – для всего «стада Божия», второй же – только для пастухов. Двойное контрабандное дно морали для одних и для других с тех пор стало нормой во всех монорелигиях, в которых Единый Изобретенный Бог – соучастник всех преступлений.

 

       Итак, используя адогматическую технологию в обход священных авторитетов, рассматривая лишь пустые исторические факты, не нагруженные никаким идеологическим содержанием, мы без особого труда и душещипательного инфернального трепета легко преодолели первое серьезное препятствие на пути к подлинной свободе, но впереди уже виднеется следующее внушительное препятствие. Что ж, соберемся с силами, дабы оставить позади и его.